Кто он, Андрей Падалка?
В гражданскую войну мобилизации проводились от имени центральных и местных правительств, главкомов и атаманов. Но находились и отдельные патриоты и энтузиасты, которые по собственной инициативе объявляли мобилизацию, по результатам которой создавали полки и отряды, во главе которых они бросались в бой за дело, которое они считали для себя правым.
Покровчанин Андрей Падалка вернулся домой из Питера с красной книжкой в кармане, выданной какой-то тамошней большевистской организацией, который и стал одним из таких энтузиастов, в ноябре 1918 года, объявив мобилизацию в так называемый "Покровский советский полк". Почему полк, а не партизанский отряд? Дело в том, что австро-германские оккупанты убрались восвояси, на территорию Украины вошли регулярные красные войска, которые начали сражаться с войсками украинских националистов-петлюровцев и белым нашествием с юга. Падалка предполагал влиться в одну из красных частей, которая действовала в Екатеринославской губернии, из группы войск, которой командовал Павел Дыбенко.
Как задумывал Падалка, так и получилось. Первое боевое крещение полк получил в бою за освобождение Синельниково от петлюровских войск, где полк вместе с красноармейцами Дыбенко сражались плечом к плечу. Наступление оказалось удачным, г.Синельниково был освобожден и полк получил первую благодарность от командира Южной группы войск Дыбенко.
Потом полк был переброшен в Приазовье. В районе Кирилловки он снова отличился в ликвидации "кулацких банд Булаха и Цыбулько". Трудно сказать, какой ориентации были эти "кулацкие банды", то ли белой, то ли петлюровской, то ли отряды крестьян, которые выступали против проведения большевистской политики в деревне - все они в советской пропаганде именовались одинаково - "кулацкие банды" - и всё тут.
В это время "Покровский полк" официально входил в состав 3-й Заднепровской бригады, образованной из повстанческой армии им. Батько Махно, - комбриг Нестор Махно, которая была в подчинении 1-й Заднепровской дивизии, - начдив Павел Дыбенко, т.е. в марте-апреле уже существовал договор о совместных боевых действиях махновских и красных войск.
Полк Падалки хотя и называли при мобилизации "советским", но это не значит, что он был сплошь и рядом большевистским. Где в то время в Покровском и окрестностях можно было насобирать такую массу партийцев - их-то было всего ничего. Сам Падалка да может пару человек из его ближайшего окружения ориентировались на советскую власть, а основная масса полка ничем не отличалась от махновских повстанцев - те же крестьяне из южных и восточных областей Малороссии, которые шли в бой за свою свободу и право быть хозяином на своей земле. Поэтому полк вскоре стал именоваться просто "Покровский полк".
Когда полк Падалки уже входил в состав 3-й Заднепровской бригады, Лев Задов(Зинковский) получил от своего покровского резидента-информатора предупреждение о том, что местная молва говорит, что Андрей Падалка формировал свой полк не по собственной инициативе, а по заданию Екатеринославской губЧК, чтобы затем сымитировать переход полка на сторону Махно, а внедрившись к махновцам, проводить работу по разложению повстанцев, агитируя их переходить на сторону красной армии. При удобном же случае устроить путч, захватить штаб, физически расправиться с Махно и его ближайшим окружением.
По этому поводу Задов устроил очную ставку для Падалки в присутствии Махно, Галины Кузьменко и др. старших командиров. Он сказал, что получены сведения о том, что Андрей Падалка заслан к нам чекистами для проведения вражеской пропаганды и диверсий. Но Падалка не растерялся: "Лёва, а разве у нас нет других известных махновцев, которые засылались к Нестору Ивановичу из ЧК? Вот, к примеру, ты. Тебя же заслала Донецкая ЧК для подпольной работы среди махновцев". Махно оживился: "Молодец, Падалка, ну-ка поподробней развивай эту параллель…". Но в защиту Лёвы вступилась Галина Кузьменко: "Нет, Нестор, нет здесь никаких параллелей. Да, Задов пришёл к нам по заданию ДонЧК, но он об этом сказал "с порога", ничего не скрывая. А от Падалки ты что-то подобное слышал до этого момента?" Падалка продолжал: "Давайте оставим домыслы и эмоции, посмотрим по делам. Что полк воюет плохо, или внутри полка есть какие-то брожения, или замечены в отношениях со "старыми" махновскими подразделениями какие-то трения или недоразумения?" "Да, вроде ты прав, пока замечаний нет, но гляди, Падалка, Лёва не любит, когда ему напоминают о прошлом. Теперь он будет неусыпно и предвзято следить за тобой, уж, извини, такая у него работа. А в бою проверю я, это уже моя работа. Считай, Падалка, что на этот раз вышел ты из воды сухим…", - подытожил разговор Махно уже не иронизируя.
Нет сомнения в том, что коммунистическое руководство вынашивало планы физической ликвидации Махно. Но читая почти голливудский сюжет планируемой ликвидации повстанческой элиты, талантливое её разоблачение, неотвратное и стремительное наказание заговорщиков, всё-таки закрадываются некоторые сомнения на счёт даты, места и способа их воплощения в жизнь. Я не буду пересказывать этот захватывающий детектив, он известен всем по книге Петра Аршинова "История махновского движения" и статье В.Н.Чопа "Авиация Махно", в которой он добросовестно пересказывает события, ранее описанные Аршиновым, но попытаюсь проанализировать некоторые места в нём. Почему, например, стойкий коммунист Андрей Падалка, согласившийся на предложения своих тайных вдохновителей с помощью путча подчинённого ему Покровского полка, после провала акции П.Дыбенко в Бердянске по убийству "из-за угла" охраной последнего Нестора Махно, тут же не начал реализовать запасной вариант уничтожения Махно и всей повстанческой элиты: развернуть полк у северной окраины Гуляйполя, захватить штаб повстанческой армии и выдвинуться к ж/д вокзалу, куда должна была прибыть бердянская делегация во главе с Нестором Махно и уничтожить последнюю уже 31 марта 1919 года. Но и 31 марта и в первые дни апреля полк Падалки находился в Покровском, куда прибыл на отдых и на помощь односельчанам в проведении весенних полевых работ, что в повстанческой армии практиковалось регулярно и весной и в осеннюю страду.
Покровчане сеяли яровые, садили огородину, старались уложиться с весенними работами до 7 апреля, на которое в этом году приходилась Пасха. Всё было спокойно, никаких движений в полку. Командир полка ходил по Покровскому без охраны, большую часть времени находился в волревкоме, видимо у телефонного аппарата, на случай возможной связи с командованием. Полк фактически был распущен. Иногородние, которые не были заняты полевыми работами, остались в месте расположения полка, в районе Гнединского ремесленного училища, на левом берегу Волчьей, для несения караульной службы, выпаса лошадей и др. хозработ.
Но некоторые покровчане были свидетелями того, как где-то перед Пасхой, ранним утром, во весь опор, пронёсся всадник и скрылся за Волчьей, в южном направлении. Всё-таки успели разглядеть, что он был не из полковых и даже начали предполагать, кто он. От односельчан не спрячешься, проходит время и тайное становится явным. Многие склоняются, что это был резидент-информатор махновской разведки в Покровском (из этических соображений фамилию и теперь стараются не называть). Какие срочные и важные известия заставили его, в буквальном смысле, загнать лошадь-доскакав до Темировки, обессиленная лошадь свалилась и не смогла больше подняться на ноги. Благо в Темировке находились повстанцы и гонец доложил командиру о своей миссии. Командир тут же снарядил пару гонцов на свежих лошадях в Гуляйпольский штаб с соответствующим пакетом.
Гадать, о чём шла речь в пакете, не благодарное занятие. Естественно, что в это время Махно и его контрразведка были нашпигованы данными о заговоре Падалки, особенно в этом усердствовало красное командование. Задачей резидентов было неусыпно следить за каждым шагом Падалки и по возможности немедленно докладывать о каких-то с его стороны подозрительных действиях. Подозрительным в Покровском резиденту мог показаться фактический роспуск полка, но только до Пасхи. А что на Пасху? Большевик-безбожник, когда на праздник будет притуплена бдительность и поднимет взбунтовавшийся полк в ружьё, и поведёт его на Гуляйполе. А раз такая опасность не исключается, то сейчас, в самый раз, необходимо срочно схватить Падалку в Покровском, малой кровью, когда он без охраны постоянно находится в волревкоме, а полк распущен на полевые работы.
Может это и досужие домыслы. Но, тогда как объяснить дальнейший ход событий. В то же день, запыхавшийся вестовой донёс в волревком, что в Покровское, на приличных рысях, ворвался какой-то махновский отряд! Андрей Падалка почувствовал недоброе: какой отряд, почему молчал телефон, почему не предупредили заранее, как это принято делать?..
Вдруг он услышал зычный голос во дворе волревкома. "Где ваш ревкомовец Падалка, почему не встречает друзей?!" – это был голос Феофана Скомского. Андрей среагировал на это мгновенно. Он распахнул окно, выпрыгнул из него в задний двор и побежал дворами и огородами к мостику-кладке через Волчью, с мыслью добежать до расположения части полка в Гнединском училище, и стать под защиту своих однополчан. Другого решения просто не существовало. Услышанный им голос Скомского ничего хорошего не сулил. Этот отряд был, говоря современным языком, отрядом быстрого реагирования, негласного подчинённый контрразведке.
Распахнув дверь в кабинет председателя волревкома и увидев распахнутое окно, Феофан всё понял. Не раздумывая он выхватил из кобуры маузер и сиганул в окно вслед за беглецом. Естественно, на крик остановиться, Андрей не реагировал и продолжал бежать.
На кладке, когда расстояние между беглецом и преследователем стало помаленьку увеличиваться, Скомский остановился, прицелился и выстрелил. Пуля угодила в спину. Падалка упалранение оказалось смертельным. Убойная сила пули маузера почти равна убойной силе пули Мосинской трёхлинейки…
Тут же прискакали и спешились люди Скомского. Никаких лишних разговоров, спросили только Феофана Скомского: "Берём труп с собой?.." "Зачем, - отмахнулся Скомский, - пусть здесь хоронят…" Скомскому подали лошадь, он ловко вскочил в седло и отряд убыл из Покровского, не оставив никому никаких распоряжений, пояснений и не причинив больше никому никакого вреда.
Это тривиальное убийство, свидетелями которого были многие покровчане, далеко было от описанного П.Аршиновым, совершённого почти по голливудскому сценарию, организованного высшими чинами как красного, так и махновского руководства, с аэропланом, отрядом "быстрого реагирования" и почти поголовного уничтожения всех "падалковцев" на северной окраине Гуляйполя (?!).
Командование полком принял на себя, тоже покровчанин, С.С.Белозуб. Полк хоронил Андрея Падалку со всеми армейскими почестями на сельском кладбище. Позже его останки были перезахоронены в братской могиле, в центре Покровского.
Полк был погружен в эшелон и отправлен в Крым, где должен был войти в 9-й Заднепровский полк 59 дивизии. Но, похоже, что он не доехал к месту назначения. В.Белаш писал, что 12 апреля 1919 г. Покровский полк, под командованием Петренко (из Дибривок, а фамилия Белозуба больше нигде не упоминается), был отправлен железной дорогой из Гуляйполя на Волноваху. Перебросив в помощь Покровскому полку 2-й греческий и дивизион донцов, в ночь на 16 апреля они обрушились на Шкуро и хорошо его потрепали… Покровский полк тогда насчитывал до 3000 штыков, при 7-ми пулемётах.
7 мая 1919 года был выпущен приказ о переформировании бригады имени Махно, в дивизию имени Махно. Командирами 1, 2 и 3-й бригад стали соответственно В.Куриленко, В.Белаш и П.Платонов. Белаш и Куриленко создали новые полки: Покровский, Донской и Гнатовский. В июне 1919 г.Покровский полк сражался под Екатеринославом с дивизией Шкуро. Дальнейшая судьба Покровского полка мне неизвестна.
А вот ещё одна история из области "устного народного творчества, которую, правда, можно подтвердить и письменными документами. Шла подготовка к празднованию 60-летия Советской власти. В Покровский РК КПУ вызвали зам. редактора районной газеты "Радянське слово" Кисенко Павла Лазаревича и уведомили его об очередном поручении: "Райком партии принял решение о сооружении в райцентре памятника известному борцу за установление власти Советов, командиру Покровского партизанского отряда, Андрею Падалке, погибшего смертью храбрых в неравной схватке с махновскими бандами. К решению необходимо приложить следующие материалы: биографические данные, революционную и боевую деятельность героя, обстоятельства его гибели, ну и т.д. Главное не упустить момент и внести этот пункт в комплексный план мероприятий Днепропетровского обкома КПУ к празднованию 60-летия Октября. Будет пункт - будет финансирование, а остальное, как говорится "дело техники". Короче, мы вам выдадим отношение для работы в госархивах Москвы и Киева, а в Днепропетровске - в госархиве, архивах партийном и КГБ. На счёт командировок с вашим руководством согласовано. Так что, желаем вам успехов и ждём хороших результатов!"
Это я услышал из беседы Павла Лазаревича с моим отцом (они поддерживали друг с другом товарищеские отношения, встречались не так часто, но всегда, когда надо было обсудить какие-то проблемы из местной истории, краеведения, или "региональной политики" - тут их хлебом не корми…), когда он возвратился в Покровское после вояжа по архивам и столичным, и "губернским". "Я почему-то сразу сунулся в архив КГБ, - продолжал рассказ Кисенко, - но там меня выслушали и сказали, чтобы я начал с других архивов, а здесь мы всё подберём и сообщим вам, когда подойти. Я так и сделал. Сказать, что я много чего насобирал по Падалке, не скажу, но интересно, что я нигде не нашёл, что он создал и возглавил партизанский отряд. А вот, что он объявил мобилизацию, по результатам которой укомплектовал, вооружил и возглавил Покровский советский полк для борьбы с националистами и кулацким бандитизмом, белой и петлюровской ориентации, и что полк должен был влиться в регулярную красную армию - это я нашёл. Но, что удивительно, вскоре полк Падалки вошёл в состав 3-й Заднепровской бригады имени Батько Махно!? В махновских газетах проскальзывали сообщения, что Покровский полк отличался не раз в боях с дивизией генерала Шкуро. Документов, которые бы объясняли причины убийства Андрея Падалки махновцами, я не обнаружил.
На мой звонок в Управление КГБ по Днепропетровской области, мне сказали, чтобы я к ним подъехал с архивными материалами, если таковые имеются. Меня встретил какой-то оперативник и сказал, чтобы не терять зря времени, сейчас свяжусь с идеологическим отделом обкома КПУ, там мы встретимся и вместе потолкуем по сути дела.
В обкоме разговор получился не длинным, говорил в основном оперативник: "Покровский РК КПУ ходатайствовал о сооружении в районном центре памятника Андрею Падалке - коммунисту, борцу за установление и защиту завоеваний Советской власти на местах, погибшего от рук махновцев. Для ознакомления с архивными материалами, необходимыми для оформления соответствующего решения по данному вопросу, направлен зам. редактора районной газеты "Радянське слово" тов. Кисенко. Мы у себя тоже посмотрели, имеющиеся в архиве документы. Даже беглый их просмотр показал, что Падалка был больше махновцем, нежели коммунистом. Поэтому было принято решение, согласованное Комитетом Госбезопасности и идеологическими службами ЦК, до особого распоряжения, наложить табу на упоминание фамилии "Падалка" в прессе и печати, естественно, речи не может быть ни о каких памятниках, бюстах, мемориальных досках и др., вечеров памяти, конференций и др. мероприятий. Раньше в периодической печати, особенно, в местной печатались материалы о Падалке, его именем названа одна из улиц в Покровском – всё это пусть остаётся как было раньше, ничего не надо убирать и менять…"
Я молча слушал, но всё-таки спросил: "А как же понять причину убийства Падалки махновцами - это же доказанный факт, многие покровчане были очевидцами происшедшего, если он был "больше махновец, чем большевик"? "Считайте, что это их внутренние махновские разборки", - ответил оперативник и на этом разговор был закончен.
Эта беседа никем не была запротоколирована, а просто отложилась в моей памяти. Но я таки нашёл ей письменное подтверждение.
Головна редакція Української Радянської енциклопедії АН УРСР в 1969 році випустила двадцяти шести томне видання "Історія міст і сіл Української РСР". В томі "Дніпропетровська область", в статті "Покровське", на стор. 656 читаємо:
"У листопаді 1918 року, після вигнання окупаційних військ, у селі для боротьбі з націоналістами та куркульськими бандами створився партизанський загін. Командиром його став місцевий житель більшовик А.К.Падалка, який у 1917 році в Петрограді вступив до партії більшовиків і звідти прибув у Покровське. Енергійний, витриманий і сміливий, він відразу здобув авторитет земляків. Загін невдовзі об’єднав до двох тисяч бійців. У першому бою під Синелниковим петлюрівці зазнали поразки. Партизани брали також участь у ліквідації куркульських банд Булаха,Цибулька. У квітні 1919 року під Кирилівкою в бою з ними загін захопив 3 гармати, 2 кулемети, понад 100 гвинтівок та інші трофеї. За бойові успіхи командуючий Південною групою радянських військ П.Ю.Дибенко оголосив бійцям загону подяку. Скориставшись з перебуванням партизанів на відпочинку по домівках, зграя махновців напала на їхній штаб у Покровському. Тяжко був поранений А.К.Падалка. Захопити живим мужнього командира махновцям не вдалося. Відстрілюючись до останнього патрона, він героїчно загинув."
В 1977 году Главная редакция Украинской Советской энциклопедии и Институт истории АН УССР переиздали многотомник "История городов и сёл Украинской ССР" на русском языке. В томе "Днепропетровская область", в статье "Покровское", на стр.593 читаем: "В ноябре 1918 года австро-германские войска были изгнаны Красной Армией, в селе возобновил работу Совет крестьянских и солдатских депутатов. Для борьбы с кулацкими бандами и националистами был создан специальный отряд. Отряд насчитывал до 2 тысяч бойцов и вёл борьбу против петлюровцев, банд Булаха, Цибулько, действовавших в Покровской волости. За успехи в борьбе против белогвардейских банд командующий Южной группой советских войск П.Е.Дыбенко объявил бойцам отряда благодарность."
Таки прав был Павел Лазаревич Кисенко, когда говорил о принятии решения серыми кардиналами от идеологии и КГБ о забвении даже самого имени Андрея Падалки. Как видим, это табу работало безотказно. Интересно, нынешнее руководство СБУ рассекретит прежние архивы спецслужб, а Институт истории НАН Украины напишет не под диктовку, а от своего авторитетного имени правду об этом трагическом эпизоде в истории гражданской войны и махновского повстанческого движения, ценой которого была ещё одна человеческая жизнь, правда среди тысяч и тысяч подобных.
Я понимаю, что сам заголовок статьи "Кто он, Андрей Падалка?" уже настроил читателей на мысль, что в статье будет приведена вся правда о нашем земляке-покровчанине, активном участнике гражданской войны на Украине. Но автор приносит свои извинения заинтересованному, но разочарованному читателю, что статья не снимает все вопросы, кем же был Андрей Падалка и в чём причина его трагической гибели. Увы, так и не удалось разыскать достоверную документальную базу. Но автор не теряет надежду, что в наше время, претендующее на определение, как время демократических перемен, найдутся маститые историки-энтузиасты, которые пробьются через путы чиновничьих запретов и перепишут все неоднозначно толкуемые и сомнительные события времён гражданской войны с точки зрения исторической правды.
Василий Зайцев,
бывший покровчанин,
научный пенсионер,
г.Днепропетровск.
Василий Зайцев. "Кто он, Андрей Падалка?"
Линейный вид
